Темнеет кровля декабря
Под звон полуночных штормов
Да ты не спрашивай меня
Лишь только дай мне кров
На сапогах твердеет грязь
И как последним быть из нас?
И тянет черепицы скрип
Из горла медный хрип
И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне
Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь
Eй хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней
И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков
Так вышло — я еще живой
Или живой уже не я?
Она не смотрит на него
Исчадье декабря
А наша высадка в закат
Была прекрасна и грозна
Сейчас допью, пора назад
Не забывай, война
И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне
Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь
Eй хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней
И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков
И еще он говорит ей — сестра, похоже, я не знаю ничего о войне
Я до сих пор не постиг математику строя наших огненных кораблей
А может, завтра я взгляну ей прямо в лицо и вдохну ее гнев
И вместо меня останется дырка в небе или же дырка в земле
Так вот, он говорит ей — сестра, мне некуда, некуда возвращаться, кроме войны
Спасибо, слушай, мне правда с тобою сегодня было тепло
А под огнем не помнишь вкуса вина, но не знаешь вкуса вины...
И он уходит обратно в ночь, тяжело подволакивая крыло
Под звон полуночных штормов
Да ты не спрашивай меня
Лишь только дай мне кров
На сапогах твердеет грязь
И как последним быть из нас?
И тянет черепицы скрип
Из горла медный хрип
И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне
Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь
Eй хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней
И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков
Так вышло — я еще живой
Или живой уже не я?
Она не смотрит на него
Исчадье декабря
А наша высадка в закат
Была прекрасна и грозна
Сейчас допью, пора назад
Не забывай, война
И он говорит ей — сестра, я слишком давно на этой войне
Когда вы пьете это ваше вино, я нёбом чувствую кровь
Eй хватает и серебра, и стали, и соли, и гари огней
И наши парни лежат в траншеях под гусеницами облаков
И еще он говорит ей — сестра, похоже, я не знаю ничего о войне
Я до сих пор не постиг математику строя наших огненных кораблей
А может, завтра я взгляну ей прямо в лицо и вдохну ее гнев
И вместо меня останется дырка в небе или же дырка в земле
Так вот, он говорит ей — сестра, мне некуда, некуда возвращаться, кроме войны
Спасибо, слушай, мне правда с тобою сегодня было тепло
А под огнем не помнишь вкуса вина, но не знаешь вкуса вины...
И он уходит обратно в ночь, тяжело подволакивая крыло
