Вольный ветер рвал нательные кресты,
В дым да пепел жгли иконы да холсты…
Как со всех краёв налетело вороньё,
Заклевали соловьёв, да запели про своё,
Но не песни.… Все орали невпопад,
Что придётся, приходился чаще мат
Вперемешку звоном битого стекла,
С тупым звуком топора, да жестокого «Ура»
Слёзы ливнями да реками…
Грозы разожгли пожарища…
Пеплом посыпали головы,
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Мать-землица воплем испускала дух
Да от стона притупился Божий слух
Брат на брата, кровь за кровь, сын за отца —
Раскалённые сердца да беспомощность творца….
Слёзы ливнями да реками…
Грозы разожгли пожарища…
Пеплом посыпали головы,
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
В дым да пепел жгли иконы да холсты…
Как со всех краёв налетело вороньё,
Заклевали соловьёв, да запели про своё,
Но не песни.… Все орали невпопад,
Что придётся, приходился чаще мат
Вперемешку звоном битого стекла,
С тупым звуком топора, да жестокого «Ура»
Слёзы ливнями да реками…
Грозы разожгли пожарища…
Пеплом посыпали головы,
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Мать-землица воплем испускала дух
Да от стона притупился Божий слух
Брат на брата, кровь за кровь, сын за отца —
Раскалённые сердца да беспомощность творца….
Слёзы ливнями да реками…
Грозы разожгли пожарища…
Пеплом посыпали головы,
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
Грудь свинцом да оловом…
